фoтo: Aлeксaндр Минкин
Нeсмoтря нa шумиxу, прямoй эфир Элиaсa Скaврoнски слушaли всeгo oкoлo 200 чeлoвeк. Сaмo интeрвью с интeрнeт-пoльзoвaтeлями длилoсь oкoлo двуx чaсoв. Мужчина сидел перед экраном в темных очках. Рядом находилась его супруга Кристина. Та самая женщина, которая пыталась отбить Оскара у полицейских, представившись зачем-то соседкой.
— Она растерялась. Кем ей еще было представляться? Мачехой? Мы так не называем в семье Кристину. Что в голову пришло, тем и представилась. Сначала соседкой, потом знакомой, — отвечал по видеотрансляции Элиас.
— Кристине были предъявлены обвинения за противодействие полиции?
— Нет, ей не были предъявлены обвинения.
— А где родная мать Оскара? — вопрос от слушателей.
— Она живет с нами по соседству. Там получилось, что мы расстались. У нее своя семья, у нас – своя. Оскар живет со мной. С матерью общается.
— Где сейчас Оскар?
— Оскар сейчас со мной. Вы можете слышать его.
Несколько раз за кадром раздавался детский голос. Отец тут же прерывал трансляцию: «Оскар, выйди из комнаты, пожалуйста, здесь взрослые разговоры».
— Как Оскар себя чувствует после случившегося?
— Нормально. Внешне он никак не проявляет своего расстройства. Но, думаю, в душе ему не просто. Мальчик держится. Он устал. Тоже ведь переживал.
— Вы собираетесь обращаться к детскому психологу?
— Да, мы будем обращаться к психологу.
— Объясните еще раз, за что ребенка задержали?
— Его задержали полицейские по каким-то своим соображениям. Я считаю, что его задержали по беспределу. Одним словом, ни за что. В протоколе написали – за попрошайничество. Но потом протокол, который они составили, рассыпался.
— Как на ваш взгляд должны были вести себя полицейские во время задержания мальчика, если он закатил истерику?
— Городские камеры покажут, как вел себя поначалу ребенок, он ведь был спокоен. Так же на камерах мы посмотрим, как с ребенком обошлись стражи порядка. Все действия полицейских зафиксированы и будут тщательно расследованы. Я считаю, надо быть вежливыми людьми. Нельзя дерзить. Проблема ведь не в том, что забрали Оскара в полицейский участок. Проблема в том, как его забрали.
— Сейчас многие считают, что вся случившееся – спланированная провокация?
— Да, есть такое мнение. Меня это расстраивает. В якобы провокации, в заранее спланированной акции обвиняют журналистку, которая случайно оказалась рядом. Моя супруга с ней ранее не была знакома. Началась травля этой девушки. Это несправедливо. Я не знаю, какой нормальный родитель подставил бы так своего ребенка.
— Где вы находились в момент инцидента?
— Я был на студии, работал. Кристина – на месте происшествия.
— Почему ваша супруга так кричала, вела себя неадекватно?
— Она не знала, куда увозят мальчика. А сейчас раздобыть форму полицейского и машину не составляет проблем. Она не понимала, кто эти люди и что они могут сделать с ребенком.
— Как вам сейчас живется на родине? Не стало тяжелее дышать?
— На родине мне не стало тяжелее дышать из-за трех идиотов.
— Почему вы не снимаете очки? Может, вы под кайфом?
— Уже не первый раз мне задают этот вопрос. Нас называют наркоманами только те люди, которые не могут распознать человека, который не спал двое суток от тех, кто сидит на наркоте. Я могу снять очки. Но у меня из-за бессонных ночей покраснели глаза, полопались сосуды.
— Вам принесли извинения сотрудники правоохранительных органов?
— Мне от руководства МВД принесли извинения.
— И все-таки ваш сын собирал деньги на Арбате?
— Еще раз повторяю, деньги он не собирал. Ребенок еще слишком юн, чтобы таким образом зарабатывать.
— Но его часто видели на Арбате, читающим стихи.
— Сказать, сколько раз, сколько дней или недель он стоял на Арбате и рассказывал стихи, я не могу. Но читать стихи – не значит попрошайничать. Почему вы относитесь к этому как к чему-то экстраординарному?
— Почему он тогда сказал полицейским, что попрошайничал?
— Откуда у вас такая информация? Он ничего подобного не говорил.
— Вы считаете нормальным, что мальчик читает стихи в таком возрасте?
— Ну а почему нет? Когда мальчик играет в мяч на улице, к нему ведь не подходит полицейский, ему не делают замечание. Одни дети гоняют мяч, другие читают стихи. Чем эти дети отличаются друг от друга? Ничем. Только родом занятий.
— Оскар занимается в каких-то секциях?
— Он учится в школе с английским уклоном. Занимается в театральном кружке. Посещает ритмику.
— Вы сами чем занимаетесь?
— Пишу музыку. Занимаюсь дизайном.
— Правда, что вы жили на Украине, сюда приехали недавно и снимаете квартиру?
— Я был по делам на Украине. Нельзя сказать, что я там жил, а сюда приехал.
— Говорят, вашего сына хочет пригласить на программу Иван Ургант, чтобы мальчик там стихи свои прочитал. Пойдете?
— С удовольствием бы пошел, но по другому поводу.
— Наверняка, на другие ток-шоу вас тоже позовут?
— Я никуда не пойду. Уже пожалел, что интервью некоторым СМИ раздал.
— Вы собираетесь жаловаться в вышестоящие инстанции?
— Что обращаться в вышестоящие инстанции, начинать надо с нижестоящих.
— Зато теперь вы прославились?
— Это не слава. Это нехорошая известность.
После окончания трансляции, мы тоже связались с Элиасом, чтобы уточнить несколько моментов
— Как вы с Оскаром пережили следующий день после случившегося?
— Сын с родственницей весь день находился дома. Помогал ей готовить обед. Кушал много. На улицу не выходил.
— Вы с ним обсуждали эту историю?
— Мы с ним не говорили на эту тему. Даже не вспоминали.
— Но он, наверное, теперь вряд ли выйдет на Арбат читать стихи?
— Об этом мы тем более не говорили.
— И все-таки, вы знали, что ваш сын часто приезжал на Арбат и зарабатывал деньги чтением стихов?
— Кто вам это сказал?
— Уже все говорят. Есть очевидцы, которые видели его на Арбате.
— Вот кто это говорит, к тому и обращайтесь. Я не могу отвечать за слова других людей. Если вы собираетесь со мной на эту тему говорить, то разговор закончим сразу.
