Кoльцoв любит пoщeкoтaть нeрвы нa «Принцeссe циркa», зaбрaвшись пo стульям пoд сaмыe кoлoсники. Фoтo: teamuz.ru
Нe умaляя eгo дoстoинств, скaжу, чтo жaль oднoгo: чтo тaкиx кoльцoвыx в русскoм циркoвoм дeлe — пeрeсчитaть пo пaльцaм oднoй руки… a пoчeму этo тaк — мы и рeшили с ним oбсудить пoслe oчeрeднoй рeпeтиции.
«Тoлькo чeрeз муки мoжeт выйти чтo-тo нoвoe»
— Aндрeй, в Eврoпe aртисты, aкрoбaты, кукольники, художники совершенно не гнушаются «начинать карьеру» с улицы, не гнушаются делать театр или цирк «на коленке», в уличной, полуподвальной, квартирной реальности. Почему наша творческая молодежь предпочитает идти сомнительными торными дорогами, относительно комфортными, но творчески ущербными, — андеграунда вообще нет как явления?
— Это больной и большой вопрос. Меня он постоянно мучает. Тем более что передовые цирковые канадские компании начинались как уличные проекты. Увы, в России отсутствует культура уличного театра совсем… она почему-то не воспринимается ни зрителем, ни самими артистами. А ведь голод у людей творческих должен быть. Именно из этого голода рождается что-то толковое — новые направления, новые жанры.
— То есть кому-то надо начинать.
— Безусловно. Но проблема еще в том, что множество талантливых людей уехало за рубеж и там осело. А тех, кто остался… отпугивают чисто логистические вещи — как делать, где делать, на какого зрителя. Мне кажется, спрос на талант будет всегда. Посмотрите — сотни людей стоят наслаждаются на улицах европейских городов иным музыкантом, клоуном, иллюзионистом, а где в Москве музыканты?
— Их «стоянки» жестко регламентированы. Но вода камень точит. Если бы эти — условно — «бродячие труппы» пробивались бы как ростки, то и власть со своими регламентами рано или поздно прогнулась бы.
— Повторюсь (так Стив Джобс говорил) — надо быть голодным до творчества. Раз уж ты выбрал такую профессию. Надо жить этим. Искать любые средства и возможности найти своего зрителя; а даже один человек, смотрящий на тебя, — уже зритель. И ты должен полностью отдаться ему. Очень прискорбно, что у нас по политическим соображениям нельзя просто выйти на улицу и начать работать, тебя скрутят. И вместо голодных… выпускаются ребята из творческих вузов, которые сразу ведут себя как именитые звезды. А нужно бояться мягкой постельки. Нужно поднимать свое творчество с пола. Спать на матах. А не думать, что ты выпустился как артист — и это уже реализовавшийся талантище. Нет, на матах изволь поспать. Люди должны чувствовать запах пота. Я вот прихожу на любой проект — и хочу уловить этот запах, запах колоссальной работы, тогда это ценно. А если все у тебя легонько, ну и результат будет такой же, в никуда… Надо не спать, не есть, не пить, и только через муки можно выйти на что-то новое.
— У нас актер Николаев пьяный ездил на машине, хамил в цирке, ну и что? Это нисколько не подточило его репутации: полгода не выходил из новостного топа, король Интернета.
— Легкая слава. Кривое зеркало, увы. Но не надо на это вестись всем остальным.
— И для человека творческого деньги не должны быть стимулом?
— Да, мир стал чрезмерно материальным, но деньги не есть главный мотиватор, деньги — это просто отображение того, насколько успешен твой проект, они абсолютно второстепенны. Как только ты начинаешь думать о прибыли — тут все и заканчивается, ну какой ты артист? Как без огня-то? Без огня не горит. Но и без кислорода не горит: надо создавать правильную мотивацию, то есть среду существования.
— А то кому-то может показаться, что именно на Западе все прагматичные…
— Основатель цирка Дю Солей был факиром, на ходулях ходил, чтобы открыть свое шапито. Не было изначально желания заработать деньги, он что-то видел, предвидел, хотел делать новый цирк как явление. Они хотели перевернуть мир и занимались воплощением своей идеи. Деньгами занимаются агенты, менеджеры, а творец должен творить.
— Может, дело в русской ментальности?
— А в Канаде какая ментальность? Еще 20 лет назад там вообще не было цирка, а сейчас это цирковая столица мира. Так что именно молодые уличные артисты дадут что-то свое, нельзя ограничиваться только «официальными возможностями». Хотя многих отпугнет погода (мы же не Испания, где можно круглый год работать на улице), у нас нет доступных мест, где можно репетировать тем, у кого весьма ограничены средства. Но желания молодых должны каким-то образом поощряться. Но было бы желание — выстрелит, обязательно выстрелит, хоть в квартире, хоть в коммуналке, где угодно!
— Вы говорите — поощряться. Но сегодня — и это раздражает — на первый план выносится менеджмент: великими достижениями считаются ремонты зданий и большие зарплаты актеров…
— И это не совсем правильно, потому что пропадает живая ткань. Происходит подмена понятий — большая зарплата может быть следствием, но никак не причиной. Это вопрос призвания. Есть люди, которые хотели покрасоваться в актерах, а не пришли в профессию по зову души. Статус их интересует. Как сказал один известный режиссер — «мало творцов, много растворителей». В артисты идут за красивостью, чтобы появиться на экране, чтобы о нем писали в газетах, а не потому, что у него есть что сказать. Знаешь, с каким благоговением я на сцену выхожу? При этом вижу, как молодые ходят по сцене во время репетиций — и у редких замечаю, что они ступают с максимальным уважением к сцене. Увы. Это либо есть в тебе, либо нету.
Андрей пришел в цирк из спортивной гимнастики. Фото: teamuz.ru
«От 50% балласта Росгосцирку надо избавиться»
— Да и «официальное искусство» предстает не в лучшем качестве: в Москве много театров как зданий, но целая проблема посадить туда худрука, задать новый вектор…
— Кадровая истощенность налицо. Взять цирковую сферу: я с огромным уважением отношусь к старой школе, к великим людям, которые сделали российский цирк, но эта машина отстает — надо давать возможность реализоваться молодым и талантливым, не губить их! Молодая кровь должна толкать.
— На Росгосцирк недавно назначен очень уважаемый в цирковом сообществе Дмитрий Иванов…
— Он зажат в тиски страшные! Компания была в сумасшедших долгах. Я не знаю, как он будет справляться. Уверен, что выходы есть. Надеюсь, он исправит ситуацию. Очень прискорбно наблюдать за всем происходящим, сердце кровью обливается. Росгосцирк должен приносить миллиарды как в бюджет, так и на развитие себя самого. У цирка Дю Солей 19 цирков, а у нас 40. Компания Дю Солей стоит 2 млрд долларов, а у нас долги. Злость берет. Как так можно было запустить? Как можно было убить такую машину?
— А что делать?
— Все засиделись. Должны прийти правильные люди. Посмотрите на маркетинговые решения! Как были 30 лет назад эти дикие афиши с животными с распахнутой пастью, так это и осталось. А где новые идеи? Они продают билеты по тем же технологиям, по которым продавали их 30 лет назад. Но мир изменился! Ну не в 80-х годах мы живем! Того же самого бегемота с большой пастью можно представить креативно. Но у нас отсутствуют креативные команды — режиссеры, маркетологи, талантливые хореографы, пиарщики. Все эти люди есть, но почему-то они не работают в Росгосцирке. Иванов должен немедленно собирать креативную команду во всех областях, начиная от артистов и заканчивая пиарщиками. Провести непопулярные решения: ту же самую переаттестацию, как в полиции. Если я это озвучу, меня все будут ненавидеть. Но от 50% балласта надо избавляться: многие вообще сидят на «вынужденных простоях». Со скорбью в сердце. Простите, родные, но надо расти. А вы плохо работаете. И провести полный ребрендинг.
— Ну решился же Михаил Швыдкой рискнуть — затеять цирковой спектакль, пригласить канадцев в качестве постановщиков…
— Вот именно! А что мешает Росгосцирку приглашать талантливых режиссеров? Кто у них делает программы? Зачем они пиарят отдельные номера? Они такое понятие, как experience (в грубом переводе — опыт), слышали? Это когда цирк обволакивает тебя своей магией и атмосферой ЗАДОЛГО до вхождения в шатер.
— А то, что в шатре, — это лишь маковка на торте…
— Конечно: само по себе шоу тебя просто до конца добивает своим креативом. Но главное происходит до вхождения в шатер, когда ты заинтригован, когда проживаешь целую жизнь ДО — видишь эти факелы на улице, идешь по красной дорожке, ощущаешь необычное убранство, красивые пары в вечерних туалетах…
— У нас experience начинается с того, что очередной «воскресный папа» с целым выводком детей не может припарковать машину, весь уже на нервах, взвинченный идет смотреть на то, что ему лично даром не нужно…
— Вот в том-то и дело — надо создать логистику цирка, креативное постепенное вживание зрителя в спектакль, чтобы он затянулся настолько, что не обратил бы даже внимания на забранную эвакуатором машину, — его впечатления стоили бы такой жертвы! И медийная среда, конечно, имеет огромное значение — вы знаете, что одна из самых популярных телепередач во Франции — Le Plus Grand Cabaret du Monde, которую Патрик Себастьян ведет уже лет двадцать? Там цирк возведен в ранг большого качественного искусства — да, они приглашают артистов со всего мира, но это очень вкусно подано…
— У нас жанра кабаре-варьете нет в принципе, это либо ночной клуб, либо концерт, промежуточного звена нет. Есть мнение, что кабаре может возникнуть только в свободном обществе, когда каждый — кем бы он ни был — чувствует себя свободной личностью и не боится, что войдет дядя милиционер и скажет: «Знаете, а вы арестованы». — «За что?» — «Да найдется за что».
— Правильно, потому что среды нет. Надо первым делом возвращать ту элиту (нашу же!), которая уехала за рубеж. Их надо обратно вытягивать сюда, создавать им среду. И они все с удовольствием приедут. На их имени и таланте зарубежные компании зарабатывают миллионы и миллионы долларов. А почему мы-то не можем? Дайте людям развиваться.
— Нет, ну есть хлипкие попытки вводить «креативных» — посадили же одно время Полунина на цирк на Фонтанке…
— А цирк-то здесь при чем? Где Слава Полунин и где цирк? Слава великий, талантливейший, но занимается другим искусством. Это как меня посадить в музей Пушкина. Не его это место было. И он сам, мне кажется, это понимал. Так что, когда мы говорим о возрождении Росгосцирка, никаких полумер быть не может. Пришло время принимать непопулярные решения и быть осуждаемым большинством циркового сообщества. Только встряска! Даже один намек на то, что будет проведен полный ребрендинг компании, встряхнет всех тех, кто на балласте сидит: начнут репетировать, костюмчики себе менять, начнется поиск новых форм… Клоуны начнут придумывать талантливые репризы — не просто «пчелка, пчелка, дай мне меда!» (у нас это до сих пор почему-то популярно), можно же правильно просчитать свой образ, прорисовать его.
— Но гендиректор должен вести за собой людей?
— Обязательно! Сказать: «Все, ребят, правила игры меняются! Какая еще там Канада — столица циркового искусства? Да вы что, с ума сошли? Очнитесь! Мы сами изменим мир!» Я это говорю, а у меня самого мурашки по коже… уф! Прошло время, когда гендиректора Росгосцирка довольствовались должностью, принимали в кабинете народ — «все ко мне идите на поклон», — нет-нет, кеды надел, и бегай по городу, спонсоров ищи!
«Китайский цирк сейчас на 50 голов выше прочих»
— Я очень люблю наблюдать за публикой на цирковых шоу. У Эдгарда Запашного был необычный спектакль «Мистер Тигр» — живых животных в нем не было, но все артисты — по сюжету — были в масках животных. И вот в детях в зале это порождало куда больше фантазии, чем просто были бы тигры — «ну тигры и тигры», это бы не создавало в мозгах многоходовки, почвы для идей…
— Здорово. И правильно. Надо понять, что современный цирк открывает совершенно иные в человеке клапаны. Зрителю уже недостаточно тройного сальто под барабанную дробь. Ну нельзя вечно оставаться в прошлом и кичиться тем, что «советский цирк — самый лучший». Нельзя останавливаться. Что касается концепта — цирк с животными или без, — это очень неоднозначный вопрос. Взять аттракцион Корниловых со слонами — это же песня! Сам Андрей — талантливый парень, Таисия — потрясающая, они взяли известного хореографа Мигеля и сделали хороший продукт, не стыдно его показывать! Но по большей части все эти бесконечные собачки — это плохо сделанная безвкусица. И все эти люди трудоустраиваются и являются лицом цирка… Цирк должен быть высоким искусством, здесь люди жизнью рискуют.
— Потому что часто думают — «ой, это у нас не пойдет, это не для нашего зрителя!».
— А не надо за зрителя решать! Какого-то странного зрителя вы себе придумали! На качественный продукт всегда найдется свой покупатель. Вот «Принцесса цирка» сделана смело и качественно, поэтому мне приятно здесь работать. А где смелость — там драйв, там задор, потная майка, постоянный, 24-часовой креатив. Ты не представляешь, как мы репетировали — здесь искрило! Так и должно быть всегда и везде. Креатив должен быть, иначе самый гениальный рисковый номер будет убит, это как великую картину можно убить неправильной рамкой. Надо искать разные возможности — совмещать несовместимое, делать совместные проекты со спортсменами, с оперными певцами, или у нас есть потрясающие компании, делающие световые 3D-маппинги, — разве неинтересно поставить с ними невероятный спектакль в трехтысячном зале? Талантливые ребята есть, погляди на наших артистов — с ними можно в разведку! Болеют — не болеют, волевые, все равно говорят — «я в строю!». А где им применить себя?
— Вы проработали во всех крупных цирках мира, что могли бы сказать о китайской традиции, когда они делают огромные манежи, залы на 4000 человек? Ведь цирк рождался как камерное искусство?
— В Китае идет гигантомания. Там миллиардные долларовые инвестиции. Он сейчас в невероятном расцвете — в каждом городе мгновенно строится новейший стационар. Конечно, там цирк развивается совсем по-иному — картинками. Солистов — как в России, Франции, Канаде — нет. Там 50 человек создают синхронную картинку — танцами, трюками. Ну, это их видение, при этом привлекает талантливых режиссеров… Китайский цирк — впереди планеты всей, хотя и больше с технической точки зрения: это как бы не люди, а непонятные существа, они не просто на голову выше, а на 50 голов! И я не знаю, откуда ноги растут. Постоянные тренировки. Суперсильные, недосягаемые (я говорю о силе трюка, его качестве). У них всегда на трех акробатов — еще 15 танцоров…
— Но часто для европейского глаза наступает момент однообразия от этих синхронов — драматургии нету…
— У них вообще нет драматургии. Чисто визуально: синхрон, постоянные улыбки артистов, что бы они ни делали. Но все равно у них есть номера, которые вошли в историю. Помню, мы сделали интересный проект — «Лебединое озеро», но с цирковыми артистами. И вот была пара, которая вообще новый жанр открыла: девочка-верхняя стоит на пуантах у своего нижнего на руке, на плече, на голове, такой красоты вещи исполняет! Балетные с ума сходили, плачут, хотя она акробат. Вот вам и Китай. Другие тоже хотели бы это сделать, но не получается.
— Андрей, понятно, что вас постоянно приглашают выстраивать концепт в тех или иных шоу, вы — идейный генератор, но мне кажется, вам пора что-то самому поставить в России.
— Может, и сделаю. Трудно это. Чем больше думаю на эту тему, тем больше злюсь и тем больше хочется… даже не хочется, а просто понимаю, что надо! Не могу не сделать! По крайней мере, заразить моих друзей талантливых на эту идею. «Ну, пошли в бой?» — «Пойдем!» И все, без лишних слов.
